ЧЕРЕЗЪ ДЕСЯТЬ МИЛЛIOНОВЪ ЛѢТЪ.
I.
По дорогѣ къ далекому будущему.
Событія, свидѣтелями которыхъ мы были, и всѣ вызванныя ими изслѣдованія и обсужденія происходили въ двадцать пятомъ вѣкѣ христіанской эры.
Пути и средства сообщенія.
Земное человѣчество не нашло себѣ конца въ столкновеніи съ кометой, хотя эта встрѣча сдѣлалась величайшимъ и незабвеннымъ событіемъ во всей его исторіи, память о которомъ сохранилась навсегда, не смотря на всѣ перемѣны, происшедшія съ тѣхъ поръ въ человѣческомъ родѣ. Земля продолжала по прежнему вращаться; по прежнему сіяло солнце; по прежнему младенцы становились въ свое время стариками и непрестанно замѣщались новыми существами въ непрекращающемся потокѣ поколѣній; вѣка шли за вѣками, цѣлые вѣковые періоды смѣняли другъ друга; человѣчество медленно расло и совершенствовалось, увеличивая свои знанія и свое благосостояніе путемъ безчисленныхъ отклоненій въ ту и другую сторону, пока не достигло апогея своего развитія, пройдя весь путь, предназначенный ему судьбою. И какимъ только физическимъ и умственнымъ видоизмѣненіямъ не подвергалось оно!
Населеніе Европы съ 1900-го по 3000-й годъ возрасло съ 375 до 700 милліоновъ; населеніе Азіи - съ 875 милліоновъ до милліарда, Америки - со 120 милліоновъ до полутора милліарда, Африки - съ 75 до 200 милліоновъ; Австраліи - съ 5 до 60 милліоновъ. Такимъ образомъ населеніе всего земного шара возрасло съ милліарда 450 милліоновъ до трехъ милліардовъ 400 милліоновъ. Возрастаніе это шло почти непрерывно съ небольшими лишь временными задержками.
Языки народовъ подверглись глубокимъ измѣненіямъ. Непрестанные успѣхи въ знаніяхъ, въ наукѣ и промышленныхъ искусствахъ создали большое число новыхъ словъ, построенныхъ главнымъ образомъ на основаніи древней греческой этимологіи. Въ то же время англійскій языкъ распространился по всему земному шару. Съ двадцать пятаго века по тридцатый разговорный языкъ въ Европѣ состоялъ изъ смѣси англійскаго и французскаго языковъ со множествомъ словъ, составленныхъ изъ греческихъ корней; это дополнялось еще нѣкоторыми выраженіями, заимствованными изъ нѣмецкаго и итальянскаго языковъ. Ни одна изъ попытокъ создать искусственный всемірный языкъ не имѣла успеха.
Начиная съ того же двадцать пятаго вѣка, понятіе о войнѣ и ея необходимости совершенно исчезло изъ человѣческой логики. Война стала теперь непонятной.
Нѣкоторые изъ историческихъ эпизодовъ, сдѣлавшіеся общераспространенными, благодаря живописи, представляли это древнее варварство во всемъ его ужасѣ. На однѣхъ картинахъ это былъ Рамзесъ III, приказывавшій высыпать передъ своей колесницей цѣлыя корзины кистей рукъ, отрубленныхъ у побѣжденныхъ, чтобъ такимъ образомъ легче считать ихъ сразу цѣлыми сотнями и тысячами; на другихъ - Амилькаръ, распинающій на крестахъ заложниковъ; далѣе Цезарь, приказывающій однимъ ударомъ топора отрубать пальцы возмутившимся галламъ; Неронъ, присутствующій при казняхъ христіанъ, обвиненныхъ въ поджогѣ Рима и обвернутыхъ въ осмоленную паклю, чтобъ быть сожженными заживо; наконецъ въ довершеніе всего Филиппъ II испанскій и его дворъ предъ кострами еретиковъ, сожигаемыхъ во имя Іисуса. Кромѣ того довольно извѣстны были изображенія Чингизъ-Хана, отмѣчающаго свой побѣдоносный путь пирамидами изъ отрубленныхъ человѣческихъ головъ; Аттилы, зажигающаго разграбленныя уже имъ селенія; полчищъ Людовика XIV, опустошающихъ Пфальцъ; обвиняемыхъ священною инквизиціей, испускающихъ духъ среди страшныхъ пытокъ; солдатъ наполеоновскаго войска, валяющихся мертвыми среди снѣжныхъ полей Россіи. Все это дополнялось картинами бомбардируемыхъ городовъ, морскихъ битвъ и сраженій въ воздушномъ пространствѣ, при которыхъ цѣлыя толпы людей, цѣплявшихся другъ за друга и напоминавшихъ какъ бы гигантскіе гроздья, низвергались на землю со страшной высоты.
Статистика показала, что войны съ замѣчательною правильностью вырѣзывали изъ рядовъ человѣчества по 40 милліоновъ въ каждое столѣтіе или по 1.100 человѣкъ въ сутки, не зная ни срока, ни отдыха, такъ что въ три тысячи лѣтъ онѣ дали 1.200 милліоновъ труповъ. Что всѣ народы были до послѣдней степени обезсилены и разорены, въ этомъ не было ничего удивительнаго, потому что втеченіе одного лишь девятнадцатаго вѣка они издержали для достиженія этого прекраснаго результата не менѣе 170 милліардовъ рублей золотомъ. Эти патріотическія подраздѣленія, искусно поддерживаемыя государственными людьми, жившими въ нихъ, долгое время препятствовали Европѣ послѣдовать примѣру Америки, уничтожить постоянныя арміи, истощавшія всѣ ея силы и поглощавшія болѣе 10 милліардовъ въ годъ изъ тѣхъ средствъ, которыя съ такимъ трудомъ доставлялись всякаго рода тружениками, и объединившись на подобіе Соедіненныхъ Штатовъ Америки, жить въ изобиліи, занимаясь полезнымъ трудомъ. Но такъ какъ мужчины не рѣшались стряхнуть съ себя это бремя національнаго тщеславія, то спасти человѣчество суждено было женщинамъ, принявшимъ горячее участіе въ этомъ вопросѣ.
Воодушевленныя одною изъ отважнѣйшихъ представительницъ своего пола, большая часть матерей во всей Европѣ образовали союзъ съ цѣлью воспитывать своихъ сыновей и особенно дочерей въ чувствахъ отвращенія къ дикой военщинѣ. Одного поколѣнія, воспитаннаго столь просвѣщеннымъ образомъ, было достаточно, чтобы освободить дѣтей отъ этого остатка плотоядной животности и внушить имъ чувство глубокаго отвращенія ко всему, что могло напоминать это древнее варварство. Женщины въ это время были уже избирательницами и могли быть избираемы въ народныя представительницы. Прежде всего онѣ добились того, что первымъ условіемъ для избранія правительственныхъ лицъ было поставлено обѣщаніе ихъ не подавать голосовъ за ассигнованіе средствъ на военныя издержки; всего легче удалось провести это въ Германіи. Но добившись власти, болѣе половины народныхъ представителей совершенно забывали о своемъ обѣщаніи, подъ предлогомъ неотложной государственной надобности въ войскѣ. Тогда-то женская молодежь сплотилась между собою и дала клятву не выходить никогда замужъ за человѣка, которому предстояло носить оружіе, и сдержала свою клятву. Первые годы существованія этого союза были довольно тяжелы, даже для самыхъ молодыхъ дѣвицъ, и если бы это рѣшеніе не было поддерживаемо общественнымъ ободреніемъ, то вѣроятно не одно юное сердечко измѣнило бы союзу. Отвергаемые ими молодые люди далеко не были лишены личныхъ достоинствъ, а военный мундиръ не такъ еще скоро потерялъ свое обаяніе. Нѣсколько измѣнъ и отпаденій, если сказать правду, всетаки было, но такъ какъ вступившія въ такой союзъ пары съ перваго же дня дѣлались предметомъ презрѣнія со стороны всего общества и исключались изъ него, то подобные случаи встрѣчались нечасто. Общественное мнѣніе на этотъ счетъ сдѣлалось очень опредѣленнымъ, такъ что было почти невозможно идти противъ теченія.
Первые годы существованія этого союза были довольно тяжелы.
Впродолженіе почти пяти лѣтъ не было, такъ сказать, ни одного брака, не было заключено ни одного союза, потому что всѣ граждане обратились въ солдатъ; такъ было во всѣхъ странахъ - во Франціи, въ Германіи, въ Италіи, даже въ Англіи, гдѣ въ двадцатомъ вѣкѣ точно такъ же установленъ былъ „налогъ крови". Такое явленіе наблюдалось во всѣхъ государствахъ, которыя уже были готовы соединиться въ общій Европейскій союзъ по примѣру Американскаго, но тотчасъ же отступали назадъ, какъ только поднимался вопросъ о національныхъ знаменахъ.
Женщины продолжали стойко держаться принятаго рѣшенія. Наконецъ на пятый годъ, уступая силѣ женской оппозиціи, которая со дня на день дѣлалась все сильнѣе и сильнѣе, представляя собою какъ бы стѣну, съ каждымъ днемъ становившуюся все толще и неприступнѣе, народные представители всѣхъ странъ, какъ будто движимые однимъ и тѣмъ же побужденіемъ, поддержали доводы женщинъ. Въ ту же недѣлю, въ Германіи, Франціи, Италіи, Австріи и Испаніи было объявлено разоруженіе.
На дворѣ стояла весна. Никакого насильственнаго переворота произведено не было, и лишь безчисленное количество свадебъ ознаменовало собою это великое рѣшеніе.
Изъ военныхъ учрежденій оставалась теперь одна только полковая музыка, единственная хорошая сторона военнаго дѣла, которую заботливо старались сохранять. Остались также въ небольшомъ числѣ народные ратники, употреблявшіеся единственно лишь ради порядка при разныхъ торжественныхъ случаяхъ, когда они своимъ внушительнымъ видомъ и ярко блестѣвшими на солнцѣ мундирами служили также и для обстановки подобныхъ зрѣлищъ. Впослѣдствіи люди даже не въ состояніи были понимать, что военная музыка была изобрѣтена лишь для того, чтобъ удобнѣе было вести людей на бойню.
Несмотря на разныя непослѣдовательности, несмотря на придирчивое отношеніе къ ней, республиканская форма правленія получила преобладающее значеніе среди всѣхъ другихъ способовъ управлять народомъ, хотя и она не была свободна отъ грубости и даже продажности нѣкоторыхъ политиковъ; однако эта форма правительства не была теперь чисто демократической. Опытъ убѣдилъ человѣчество, что между людьми не существуетъ умственнаго и нравственнаго равенства и что гораздо лучше довѣрить управленіе совѣту лучшихъ людей, чѣмъ толпе честолюбцевъ, только о томъ и думающихъ, чтобы пользоваться общественнымъ настроеніемъ и народными страстями для своихъ собственныхъ выгодъ.
Объединеніе народовъ, единство мыслей и языка повлекло за собою и единство мѣръ и вѣсовъ. Ни одна страна не противилась уже теперь полному принятію метрической системы, основанной на измѣреніи самой нашей планеты. Всюду была въ обращеніи одна и та же монета. Одинъ и тотъ же начальный меридіанъ принимался всѣми странами, именно меридіанъ Гринвичской обсерваторіи, въ антиподахъ котораго въ полдень измѣнялось число мѣсяца и недѣльное названіе дня. Парижскій меридіанъ вышелъ изъ употребленія около половины двадцатаго вѣка. Земной шаръ втеченіе нѣсколькихъ вѣковъ былъ условно подраздѣляемъ на двадцать четыре сферическихъ двуугольника, изъ которыхъ въ каждомъ одновременно считались разные часы отъ 1-го до 24-го; но такъ какъ различіе этого счета времени отъ мѣстнаго поражало своей безсмыслицей и безполезностью, то снова вошло въ употребленіе мѣстное время, абсолютно необходимое при астрономическихъ наблюденіяхъ, хотя одновременно съ нимъ всюду считалось и всеобщее время.
Вмѣстѣ съ измѣненіемъ языковъ, понятій, нравовъ и законовъ, измѣнились и способы лѣтосчисленія. Счетъ годами и столѣтіями все еще продолжался, но христіанская эра теперь была совершенно оставлена; равнымъ образомъ вышли изъ употребленія эры: мусульманская, іудейская, китайская, африканская и другія. Теперь все человѣчество имѣло одинъ и тотъ же общій календарь, состоящій изъ двѣнадцати мѣсяцевъ, раздѣленныхъ на четверти года по три мѣсяца въ каждой или по 91 дню; въ каждомъ изъ такихъ триместровъ первый мѣсяцъ заключалъ 31 день, а остальные два по 30 дней; вмѣстѣ съ тѣмъ каждая изъ этихъ четвертей года состояла ровно изъ тринадцати недѣль. „День новаго года" былъ просто праздничнымъ днемъ начала года и не имѣлъ ни недѣльнаго названія, ни соотвѣтствующаго числа мѣсяца; онъ просто не считался въ году. Въ высокосныхъ годахъ такихъ новогоднихъ дней полагалось два. Счетъ недѣлями сохранился, но теперь всякій годъ начинался въ одінъ и тотъ же недѣльный день, именно въ понедѣльникъ, и всякое число всегда соотвѣтствовало тому же самому недѣльному дню. Годы на всемъ земномъ шарѣ начинались теперь опять въ старую эпоху, соотвѣтствующую 20-му числу марта. За эру было принято чисто астрономическое явленіе, именно моментъ совпаденія декабрьскаго солнцестоянія съ перигеліемъ, что повторяется, какъ извѣстно, чрезъ каждые 25.765 лѣтъ; за начало лѣтосчисленія принятъ былъ 1248-й годъ старой христіанской эры, на который приходилось одно изъ такихъ совпаденій. Эти раціональныя начала одержали наконецъ верхъ надъ всѣми фантастическими странностями старыхъ календарей.
Не менее важныя преобразованія совершились въ наукахъ, искусствахъ и особенно въ промышленности, а также въ литературе. Классификація человеческихъ знаній съ точки зренія ихъ внутренней ценности менялась по мере относительныхъ успеховъ каждой изъ наукъ. Напримеръ метеорологія сделалась теперь точною наукой и достигла возможности делать предсказанія, подобныя астрономическимъ; такъ, къ концу тридцатаго века уже можно было предсказывать погоду съ такою же достоверностью, съ какою предсказывается наступленіе затменія или возвращеніе кометы.
Лѣса совершенно исчезли, такъ какъ были уничтожены ради земледѣльческихъ цѣлей, а также пошли на выдѣлку бумаги.
Величина дозволяемаго закономъ денежнаго роста упала до одного и даже до половины на сто. Крупные собственники, живущіе доходами съ капиталовъ, совершенно исчезли, подобно ископаемымъ животнымъ. Электричество замѣнило собою паръ. Желѣзныя дороги и пневматическія трубы еще существовали, но служили главнымъ образомъ для товарнаго движенія. Для путешествій же пользовались преимущественно, особенно днемъ, управляемыми воздушными шарами, электрическими самолетами и другими воздушными движущимися машинами.
Уже одной только возможности промышленнаго воздухоплаванія было бы достаточно, чтобы устранить всякія границы между государствами, если бы онѣ не были уничтожены вслѣдствіе доводовъ разума. Постоянныя воздушныя путешествія по всему земному шару неизбѣжно должны были повести къ смѣшенію народностей и къ безусловно свободной торговлѣ, равно какъ и къ безпрепятственному общенію въ сферахъ умственной и нравственной. Понятно, что никакихъ таможенъ теперь не существовало.
Телефоноскопія давала возможность всюду непосредственно знать и видѣть всѣ самыя замѣчательныя или самыя любопытныя событія. Театральную пьесу, играемую въ Чикаго или въ Парижѣ, можно было слышать и видѣть во всѣхъ городахъ всего міра. Теперь не только можно было слышать на всякихъ разстояніяхъ, но и видѣть; мало того, человѣческому генію удалось даже найти средство передавать, путемъ дѣйствія на мозгъ, ощущенія осязанія и обонянія. Появлявшійся предъ отдаленнымъ наблюдателемъ образъ могь при извѣстныхъ и исключительныхъ условіяхъ вполнѣ замѣнять собою отсутствующее существо.
Астрономія достигла теперь своей цѣли - познанія природы иныхъ міровъ. Уже около сорокового вѣка удалось установить частое сообщеніе съ ближайшими изъ нихъ. Всякая философія, всякая религія имѣли теперь въ своемъ основаніи астрономическія начала, т. е. созидались на истинахъ, доставляемыхъ познаніемъ вселенной.
Физика и въ частности оптика обогатились изобретѣніемъ удивительнѣйшихъ приборовъ. Новое вещество замѣнило собою стекло и привело къ совершенно неожиданнымъ для науки послѣдствіямъ. Наконецъ были открыты новыя силы природы.
Прогрессъ общественный шелъ параллельно съ научнымъ.
Машины, приводимыя въ дѣйствіе электричествомъ, постепенно замѣняли собою ручные станки во всякихъ работахъ. Въ то же время глубоко измѣнились и способы приготовленія пищевыхъ веществъ. Химическій синтезъ достигъ такой высоты, что далъ возможность приготовлять искусственно сахаристыя, бѣлковыя, крахмальныя и жировыя вещества; они извлекались изъ воздуха, изъ воды и изъ растеній, или составлялись путемъ наиболѣе выгодныхъ сочетаній углерода, водорода, кислорода, азота и проч. въ пропорціяхъ, строго опредѣляемыхъ чисто научнымъ путемъ. Теперь наиболѣе изысканныя пиршества происходили не за столами, на которыхъ дымились части труповъ животныхъ, зарѣзанныхъ, задушенныхъ и замученныхъ, а давались въ великолѣпныхъ залахъ, убранныхъ постоянно свѣжими и зелеными растеніями съ безпрерывно распускающимися цвѣтами, - въ залахъ, наполненныхъ чистымъ и благоухающимъ воздухомъ, гармонически колеблемымъ звуками музыки. Теперь мужчины и изящныя женщины не глотали болѣе съ отвратительною жадностью кусковъ мяса разныхъ неопрятныхъ животныхъ, не заботясь даже объ отдѣленіи полезнаго отъ ненужнаго. Но еще задолго до того всякое мясо начали предварительно подвергать перегонкѣ или дистилляціи, а затѣмъ, такъ какъ животныя сами состоятъ изъ элементовъ, заимствованныхъ изъ царства растительнаго или животнаго, пища людей мало по малу ограничилась только этими элементами. Обыкновенно она принималась въ видѣ изысканныхъ и утонченныхъ напитковъ, затѣмъ для той же цѣли служили плоды, наконецъ разные маленькіе пирожки и питательные шарики, изъ которыхъ организмъ и извлекалъ всѣ элементы, необходимые для обновленія тканей, такъ что зубы и ротъ избавлены были теперь отъ грубой обязанности жевать мясо. А между тѣмъ электричество и солнце неустанно производили анализъ и синтезъ воздуха и воды.
Начиная особенно съ пятидесятаго вѣка, нервная система человѣка подверглась утонченному развитію въ самыхъ неожиданныхъ отношеніяхъ. Женскій мозгъ по прежнему оставался нѣсколько менее обширнымъ, чѣмъ мужской, и по прежнему же продолжалъ мыслить нѣсколько иначе. Благодаря своей крайней чувствительности, онъ быстро воспринималъ внѣшнія впечатлѣнія и отвѣчалъ на нихъ прежде, чѣмъ успѣвало созрѣть полное соображеніе въ самыхъ глубокихъ его клѣточкахъ. Женская голова по прежнему оставалась меньше мужской, съ мѣнее широкимъ лбомъ; но она такъ изящно сидѣла на граціозной гибкой шеѣ, необыкновенно красиво отдѣлявшейся отъ плечъ и всего гармонически-стройнаго туловища, что теперь женщины болѣе чѣмъ когда либо вызывали удивленіе мужчинъ какъ общимъ своимъ видомъ, такъ въ особенности нѣжностью своего взгляда, чарующею прелестью улыбки и роскошью почти воздушныхъ, волнистыхъ и вьющихся волосъ.
Къ сотому вѣку христіанской эры земля населена была однимъ только племенемъ людей, довольно низкаго роста и бѣлокурыхъ, въ которомъ антропологи пожалуй могли бы открыть признаки англо-саксонской расы съ одной стороны и китайскаго племени съ другой.
Человѣчество съ каждымъ вѣкомъ приближалось все къ большему и большему единству: на всемъ земномъ шарѣ жило одно племя людей, слышались звуки одного и того же языка; весь міръ находился подъ однимъ общимъ управленіемъ; во всемъ мірѣ была одна только религія, представлявшая собою астрономическую философію; всѣ оффиціальныя религіозныя системы совершенно исчезли, и въ человѣческихъ сердцахъ говорилъ лишь одинъ и тотъ же голосъ просвѣщеннаго сознанія и чуткой совѣсти. При такомъ единствѣ во всемъ, древнія антропологическія различія мало по малу совершенно исчезли, такъ что теперь не встрѣчалось болѣе ни конусообразныхъ, ни плоскихъ головъ, ни фанатически вѣрующихъ, ни слѣпо все отрицающихъ. Прежнія религіи исчезли, не достигнувъ познанія Непостижимаго Существа. Человѣческая мысль не въ состояніи познать непознаваемое.
Атмосфера была покорена человекомъ.
Никакихъ другихъ существъ, которыя бы замѣнили человѣческій родъ, или получили бы господство надъ нимъ, не возникло на землѣ. Когда древніе поэты предсказывали, что человѣкъ, безпредѣльно совершенствуясь во всемъ, пріобрѣтетъ наконецъ крылья и будетъ летать по воздуху при помощи своей лишь мышечной силы, они очевидно не позаботились изучить основныхъ началъ строенія человечѣскаго тѣла и совершенно забывали, что для того чтобы одновременно имѣть и руки, и крылья, человѣкъ долженъ бы былъ принадлежать къ совершенно иному зоологическому порядку существъ, обладающихъ шестью конечностями и не встрѣчающихся на нашей планетѣ а между тѣмъ онъ произошелъ отъ четвероногихъ животныхъ, строеніе которыхъ постепенно преобразовывалось и видоизмѣнялось. Но если человѣкъ не пріобрѣлъ новыхъ естественныхъ органовъ, то пріобрѣлъ искусственные, не считая глубокаго видоизмѣненія своего существа въ психическомъ отношеніи. Онъ научился теперь держаться на воздухѣ, парить въ небесныхъ высотахъ, пользуясь для этого легкими приборами, приводимыми въ движеніе электричествомъ, такъ что атмосфера теперь столько же принадлежала ему, какъ и всякаго рода птицамъ. Очень вѣроятно, что еслибы какой-нибудь родъ большихъ летающихъ существъ оказался въ состояніи, путемъ вѣкового развитія своихъ наблюдательныхъ способностей, пріобрести мозгъ, напоминающій хотя бы самый первобытный человѣческій, то онъ не замедлилъ бы получить преобладаніе надъ человѣчествомъ и замѣнить нашъ родъ другимъ крылатымъ родомъ существъ того же зоологическаго типа четвероногихъ или двуногихъ. Но большое напряженіе тяжести на землѣ всегда препятствовало крылатымъ видамъ животныхъ достигнуть подобнаго органическаго развитія, и такимъ образомъ усовершенствованное человѣчество продолжало оставаться господиномъ этого міра.
Въ то же время и животное населеніе земного шара, измѣнясь изъ вѣка въ вѣкъ, сдѣлалось совершенно другимъ. Дикіе звѣри, каковы львы, тигры, гіены, пантеры, слоны, жирафы, кэнгуру, равно какъ и киты, кашалоты, тюлени теперь совсѣмъ вывелись. То же самое произошло и съ древними хищными птицами.
Люди постепенно овладѣли и приручили тѣ виды животныхъ, какіе были для нихъ полезны, и уничтожили вредныхъ, такъ что сдѣлались полными хозяевами земного шара. Владѣнія природы постепенно сокращались и отступали предъ побѣдоноснымъ шествіемъ цивилизаціи. Наконецъ вся поверхность планеты обратилась въ одинъ сплошной садъ, безраздѣльно принадлежавшій всему человѣческому роду; содержаніе его и воздѣлываніе велось теперь раціонально, съ мудрою предусмотрительностью, научно; теперь уже не случалось наблюдать плодовыхъ деревьевъ, покрывшихся цвѣтами раньше, чѣмъ прекратились весенніе заморозки, виноградниковъ, опустошенныхъ градомъ, хлѣбовъ, поваленныхъ и смятыхъ бурей, селеній, наводненныхъ разлившимися рѣками, дождей или засухъ, уничтожающихъ урожаи, и человѣческихъ существъ, умирающихъ съ голода и холода.
На землѣ теперь наступило царство Разума, и сама она обратилась въ сплошной рай.
