Четверть века назад по указанию руководства СССР началась масштабная работа по созданию отечественного многоразового космического корабля "Буран". В 1988 году испытательный запуск советского "космического самолета" показал его превосходство по ряду показателей над американским "шаттлом". А в 1993 году программа была свернута...

8 октября 1996 года российский транспортник АН-124 "Руслан", который пилотировал Алексей Бородай, заходил на посадку в аэропорту Турина.

...Экипаж был оповещен, что взлетно-посадочную полосу в связи с ремонтом передвинули на 1300 метров дальше. На самом деле ее сместили лишь на 950 м. К тому же, хотя незадолго до этого аэропорт давал высоту облачности 400, вдруг неожиданно откуда-то сбоку наполз плотный туман. Землю увидели, когда до нее оставалось метров тридцать.

"Полоса вон там! Полоса там вон! " - крикнул, показывая вперед, Угрюмов, другой пилот "Руслана", и двинул ручку газа вперед.

Но из четырех двигателей на полную мощность вышел только один. Двухсотсорокатонная машина как бы чуть-чуть приподнялась, потеряла скорость и стала медленно заваливаться вправо. Ударилась крылом о какую-то трубу и рухнула на сельскохозяйственные постройки.

После той катастрофы Алексей остался без ног. А ведь еще за несколько лет до этого был одним из главных претендентов на первый полет в космос на "Буране".

- Алексей, вы все летали на "Буране", чтобы потом на нем подняться в космос?

- Никто никогда не летал на "Буране", в том числе и я.

- Как же так? А группа Волка, вы с Бачуриным?

- "Буран" - это тот космический корабль, который поднялся в космос и сел в автоматическом режиме. А все мы летали на прототипе. Можно назвать его и аналогом. Он был похож на "Буран", как брат-близнец. Но в космос подняться не мог. Ведь для этого нужно было все отработать. Наш прототип назывался БТС-002.

- Но вы собирались лететь в космос?

- Конечно, очень хотелось. Но сначала мы должны были слетать на обычном космическом корабле, а потом уже командирами "Бурана". На них нас и готовили.

- А когда вы стали работать по программе "Бурана"?

- В семьдесят восьмом.

- "Буран" уже был готов?

- Нет, конечно. Была программа. Для будущих испытаний отобрали одиннадцать человек. Пятеро летчиков из ЛИИ имени Громова и мы, военные, из НИИ ВВС имени Чкалова. Кстати, пока мы занимались "Бураном", то постоянно участвовали и в испытательных работах по программе наших НИИ.

- Пятеро, о которых вы упомянули, - это группа Игоря Волка. Но почему было две группы из разных ведомств?

- Они были представителями фирмы-изготовителя, а мы - от военного ведомства. От заказчика, одним словом. К несчастью, через год в группе Игоря осталось всего четверо. Погиб Олег Кононенко. Он как летчик-испытатель работал с авианесущего корабля в Индийском океане над расширением боевых возможностей самолета вертикального взлета и посадки Як-38. Тот мог поднять всего две полутонные бомбы, а хотели добиться большего. Тогда и решили стартовать иначе, то есть не строго вертикально, а как бы полуразогнавшись. "Як" должен был начать разгон как обычный самолет, но постепенно, по мере набора скорости, сопла двигателя из горизонтального положения поворачивались вниз. Но у Олега сопла не повернулись.

- Вообще у группы Волка была трагическая судьба...

- Иначе не скажешь. Уже после начала испытаний "Бурана" в космос на "Мир" полетел Анатолий Левченко. Но при возвращении с орбиты они неудачно приземлились, капсулу перевернуло, и после невесомости Анатолий пятнадцать минут провисел вниз головой, а через несколько месяцев умер. Не знаю, этот ли случай стал причиной стремительно развившейся болезни, но после космического полета он прожил очень немного. А тут, в Жуковском, при испытаниях спортивного Су-26 не успел вывести самолет из штопора Саша Щукин. При показе в Италии Су-27 разбился Римас Станкявичюс. Да и сам Игорь Волк попал в сильную автокатастрофу. К счастью, выжил и потом еще летал...

- Алексей, а пока еще не было самого "Бурана", вы что-то делали по этой программе?

- Конечно. Сначала подбирали самолет, который по параметрам наиболее соответствовал бы будущим данным космического челнока. Пробовали Ту-22, другие машины. Но остановились на перехватчике Миг-25 и пассажирском Ту-154. Он вполне подходил для такой работы. На его двух двигателях установили систему реверса, которая работала не две минуты, как на серийных машинах, а пять.

- Это система обратной тяги, когда самолет ими тормозит на земле, чтобы уменьшить пробег при посадке?

- Да. Но мы включали ее в воздухе на разных высотах: от четырех до десяти тысяч метров. И так, с работающими в режиме обратной тяги двумя двигателями, и садились. Расчетная скорость захода на посадку - пятьсот двадцать километров. Угол наклона траектории порядка двадцати градусов.

- Какие задачи вы решали на прототипе "Бурана", когда он был готов?

- Их было как минимум три: первая - сами учились сажать машину по крутой глиссаде, это понадобилось бы при будущих космических полетах; вторая - помогали разрабатывать и испытывать систему управления будущего "Бурана"; и третья - проверяли принципиально новую наземную систему обеспечения посадки.

- И как все это происходило?

- При испытаниях мы должны были сбрасываться с "Мрии". Но ее постройка запаздывала. Тогда поставили авиационные движки на наш БТС-002 и стали взлетать сами. Выходили по команде с КП в заданную точку, причем эти точки постоянно менялись, и по команде "Режим" шли на посадку. Сначала строго "на ручке", затем включая автоматику. На первых порах на короткое время, потом все дольше и дольше.

- Итак, усилиями конструкторов и вашими состоялся полет настоящего "Бурана" в автоматическом режиме. Зрелище впечатляющее. Казалось, мы вновь обошли США. Но почему на нем так и не полетел человек? !

- А тот "Буран" и не мог полететь с человеком. Ведь кроме автоматики необходимо создать и установить оборудование для ручного управления, предусмотреть дублирующую систему. Плюс систему жизнеобеспечения экипажа. На все это требовалось время.

- Но чья машина все-таки была лучше, наша или американская?

- Трудно сказать. У американцев по проекту имелось серьезное преимущество. У них основные маршевые двигатели стояли на самом челноке. Он мог возвращаться и опять с ними стартовать. А у нас двигатели были на ракете "Энергия", которая и выводила "Буран" в космос. А это означает, что американцы при каждом старте теряли только огромный топливный бак, к которому крепились "шаттл" и ускорители...

- Те самые, которые привели к гибели "Челленджера"?

- Да. А мы теряли всю огромную "Энергию" вместе с очень дорогими движками. Наш запуск обходился гораздо дороже. Но зато по этому проекту была создана универсальная "Энергия", которая может вытащить в космос хоть железнодорожный вагон весом в сто тонн, хоть корабль на подводных крыльях.

- Значит, "Буран" садился как бездвигательный планер?

- Да. Но и американцы садятся точно так же. Их маршевые двигатели при посадке бесполезны.

- А если при посадке произошла ошибка?

- Она должна быть исключена. Второго захода просто не будет.

- И сколько испытательных полетов было сделано на БТС?

- Двадцать шесть. Из них двадцать провели ребята из группы Волка и шесть - мы с Бачуриным.

- Алексей, простите за вопрос... Я знаю, что вскоре после того, как финансирование программы "Буран" было прекращено, вы демобилизовались. Стали летать на огромном "Руслане". Но ваша и космическая, и летная карьера, простите за напоминание, трагически закончилась 8 октября 1996 года в Турине... Так вы простились с небом.

- Нет. Не простился. Сегодня я работаю в академии ВВС. Правда, за штурвал теперь, конечно, не сажусь.