НОВОСТИ КОСМОНАВТИКИ №9 23 апреля-6 мая 1994 г.

9.3.61. (продолжение) После осмотра кабины я разрешил, посоветовавшись с Яздовским, Калмыкову вынимать из шара собаку и кассету с мелкими грызунами. Чернушка, мыши и морские свинки полет перенесли великолепно, и никаких заметных на глаз последствий мы не обнаружили. В деревне ст. Токмак у Сельсовета собралась большая толпа колхозников, женщин, детей — всем не терпелось увидеть собачку, которая за полтора часа на высоте более 200 км облетела вокруг земного шара. Пока я говорил по телефону с КП ВВС (Москва), Яздовский показал колхозникам Чернушку и ”прочитал” самую короткую, но очень убедительную лекцию о космосе.

В 20.00, когда мы добрались до Заинска и ужинали в районной столовой, по радио передали сообщение ТАСС о запуске в СССР 4-го космического корабля и благополучной его посадке в заранее определенном районе.

Ночевали мы все в новой гостинице строителей тепловой электростанции.

10.3.61. Заинск. Куйбышев. Москва.

Вместе со мной в номере размещался В.В.Парин. Академику уже за 60 лет, а держится он молодцом и для многих из наших молодых военных может быть примером. В 6.30 за нами на автобусе и Газ-69 заехал зав.рай-торгом Оглодков Яков Самойлович, который вчера накормил нас отличным ужином. В машине по дороге на аэродром, Оглодков спросил меня не узнал ли я его. Внимательно всмотревшись в его лицо, я должен был признаться, что не помню, когда и где мы встречались. Он рассказал, что 19 лет тому назад, летом 42 года, когда я под Тамбовом в д.Малиновке переучивался в части тов. Витрук, Оглодков тогда работал техником самолета Ил-2, на котором я летал. Он привел неопровержимые доказательства, что это было так, но я не мог восстановить в памяти те далекие и короткие дни.

Перед вылетом, на аэродроме договорился с секретарем райкома Александром Григорьевичем Варгиным об удлинении полосы аэродрома Заинск с 1200 до 1600 м для посадки самолета Ан-12 и эвакуации корабля.

В 9.30 московского времени благополучно доставили в Куйбышев Чернушку, всю мелкую живность и манекен.

Переговорил по ВЧ с ”Пургой”, сообщил тов. Келдыш о наблюдениях на месте посадки и ходе подготовки эвакуации корабля, манекена и животных.

Доложил Главнокомандующему ВВС главному маршалу авиации Вершинину о проделанной работе и о намерении в 11.00 вылететь в Москву. На аэродром Кряж для ознакомления с манекеном и Чернушкой приезжал секретарь Куйбышевского обкома и Командующий войсками округа генерал-полковник Стученко. От Куйбышева до Москвы на Ил-14 летели четыре часа, в воздухе был очень сильный встречный ветер, порывы ветра на земле достигали 17-18 м/сек. В 17 часов подробно все доложил Главному и маршалу Руденко. Все очень довольны, поздравляют с победой. Да, одержана новая блестящая победа. Подготовлено все для успешного полета человека. Это не значит, конечно, что налицо 100% гарантии успешного полета.

При освоении космоса будут неприятности и жертвы, но ясно одно, что человек собственной персоной вот-вот шагнет в космос и тем самым решительно приблизит освоение человечеством пока что фантастические дали вселенной.

11.3.61. Москва.

У Главкома (Пономарев, Мишук, Холодков и я) рассматривали ТТЗ на спутник весом 6,5-7 тонн.

Основные требования:

Вес 6,5-7 тонн

Высота полета 270-300 км.

Учебный двухместный

Предусмотреть:

1. Возможность изменения орбиты и скорости полета;

2. Повторность запуска ТДУ;

3. Надежность ориентации;

4. Приземление экипажа в герметическом шаре;

5. При аварийной ситуации возможность катапультирования;

6. Обеспечение полета на 15-20 суток. (Для 2-х человек).

7. Надежные дублированные средства связи и обозначения корабля.

Мишук, Холодков и я отстаивали необходимость отстаивания ТТЗ с ОКБ-1 (С.П.Королевым). Главком разрешил использовать представленные ему материалы в переговорах с Королевым как рабочий материал или как наш черновой проект ТТЗ. Окончательное рассмотрение ТТЗ провести после переговоров с Королевым и рассмотрения на НТК ВВС. В выступлениях Вершинина и Пономарева явно сквозила мысль — как бы нас не обвинили в том, что мы ”отходим” от ракетопланов Челомея. На это я ответил, что корабли ”Восток” С.П.Королева — реальная и надежно летающая вещь, а ракетопланы Челомея — синица в небе — и что из них и когда получится, пока неизвестно. В результате обмена мнением, Главком дал принципиальное разрешение на ведение переговоров с С.П.К.

12.3.61. Москва. Чудесный весенний солнечный день. Более 4-х часов гулял на даче с Оленькой и хоть на час удалось оторвать Мусю от домашних дел и вытащить на свежий воздух. Температура +6°, на полях снег почти сошел. Жаль, что не удалось пройтись на лыжах. Эта зима была необычно теплой и малоснежной. ”Вечерка” как-то утверждала, что такой зимы не было больше 80 лет.

13.3.61. Москва. Вопреки согласия Пономарева, уговорил Главкома подписать два приказа: о закреплении самолета Ту-104 ГК НИИ, оборудованного для полетов на невесомость, за Центром подготовки космонавтов и о закреплении экипажа полковника Старикова за данным самолетом; второй приказ о проведении испытаний в ГК НИИ 2-х самолетов Ил-14, оборудованных пеленгаторами KB для поиска спускающегося корабля и космонавта. У Главкома в присутствии Руденко и Агальцова долго обсуждали два вопроса:

1. Давать ли космонавту в полет шифр от логического замка. Наличие шифра позволяет космонавту воспользоваться ручным спуском корабля в любой точке орбиты. Решили шифр космонавту дать (пакет).

2. Второй вопрос — когда объявить о полете космонавта? Я высказался за немедленное объявление о полете космонавта, как только получим данные, что корабль вышел на орбиту. Главком и Агальцов высказались за объявление только после благополучной посадки, Руденко промолчал, по-видимому, он согласен со мной, но против мнения Главкома не пошел.

15.3.61. В 12.00 Главком и Агальцов приехали в институт авиационной и космической медицины для встречи с шестеркой космонавтов. Вчера я без труда уговорил Главкома на эту встречу, напомнив ему на необходимость его напутственного слова космонавтам перед их отлетом на полигон. Главком впервые прибыл в институт. Начальник института генерал-лейтенант Волынкин за организацию посещения очень благодарил меня и надеялся, что Вершинин рассмотрит ряд институтских дел. Вершинин подробно ознакомился с ходом 11-дневных испытаний в тепловом макете космического корабля, объяснения давал Яздовский.

Зашел Главком и к нашим знаменитым собачкам. Всемирно известные Белка, Стрелка и Чернушка (пока только три собаки на всем земном шаре за 90 минут на высоте около 300 км облетели вокруг земного шара и благополучно вернулись на землю) были в отличном настроении, а Стрелка похвалилась своим большим потомством (шесть штук трехмесячных кутят по росту уже не отличишь от матери, из них только один точная копия знаменитой ”космонавтки”). Главком более часа беседовал с космонавтами (Гагарин, Титов, Нелюбов, Попович, Николаев, Быковский). На беседе присутствовали Агальцов, Волынкин, Клоков, Горегляд, Карпов, Яздовский, Азбиевич и др.

Главком сказал: ”Я просматривал ваши личные дела, прочитал материалы о сдаче вами выпускных экзаменов, уже не первый раз мы с вами встречаемся и я знаю и верю, что вы хорошо подготовлены и натренированы. То, что я знаю о вас, это, я бы сказал физическая, учебная, техническая и спортивная ваша подготовленность к полету в космос. А мне хотелось бы знать и о том, как вы морально подготовлены к этому великому подвигу, верите ли в успех полета, как относятся к вашим занятиям ваши семьи?” На эти вопросы все единодушно заявили, что они верят в успех полета, хорошо знают оборудование корабля, условия полета, а их семьи верят в их силы, в наши советские технические достижения в космосе.

Капитан Попович, а за ним и остальные высказали единственное, но единодушное неодобрение в адрес ОКБ Алексеева С.М. Алексеев не держит слово, несколько раз обещал (к 15.2, 1.3, 15.3) подготовить шесть индивидуальных скафандров, а сделал только три, многие тренировки и парашютные прыжки в скафандрах сорваны из-за отсутствия обещанных скафандров. Другие вопросы и претензии космонавты не поднимали.

Вечером, когда я был у Главкома, он вспомнил о скафандрах и говорил об этом по телефону с Дементьевым (ГКАТ). Между прочим, Главкому звонила Е.А.Фурцева и рекомендовала отправить Т.Кутузову на полигон. Кутузова, корреспондентка ”Комсомолки”, временно работает лаборанткой у Карпова (по рекомендации ЦК) с целью изучить все относящееся к космонавтам, их подготовке и написать потом историю подготовки первого полета в космос. За полгода она еще ничего не написала, но успела всем надоесть своим нахальством, грубой настойчивостью и бесконечными просьбами к начальству. Сегодня я несколько раз отказал в ее просьбе поехать вместе с космонавтами на полигон, отказали ей Агальцов и Главком. Боюсь, что Кутузова в этом вопросе окажется сильнее Главкома и все-таки добьется своего и приедет на старт.

16.03.61. Куйбышев. Тремя самолетами Ил-14 в 6.00 московского вылетели на старт, один самолет полетел прямо на ”Зарю”, а два самолета сели в Куйбышеве. На аэродроме Смышляевка воды по колено, очень трудно рулить, еще труднее ходить и отвратительно с организацией отдыха экипажа. Облетели район штатного приземления корабля и космонавта, на самолете со мной были Гагарин, Нелюбов и Попович; с генералом Горегляд летали Титов, Быковский и Николаев. Район всем понравился, в основном хорошо заснеженные поля, все водоемы подо льдом, очень немного леса на севере и коварные для парашютистов и средств поиска Жигулевские горы (Куйбышев, Хвалынск, Сызрань, Куйбышев).

Все разместились в санатории ПриВО на берегу Волги, играли в пинг-понг, шахматы и на бильярде. Вся шестерка космонавтов, я, Яздовский и Карпов спали в одной большой комнате. Все космонавты чувствуют себя хорошо, бодры, веселы и как всегда очень жизнерадостны. Юрий Гагарин, первый кандидат на полет, почему-то бледнее и молчаливее других, хотя хорошо с аппетитом кушает и отлично спал и в самолете и в санатории. Его не совсем обычное состояние, по-видимому, можно объяснить тем, что 7 марта у него родилась вторая дочь и только вчера он привез жену из больницы. Наверно, прощание с семьей было тяжелым, и это тяготит его.

17.03.61. Куйбышев, Актюбинск, Тюра-Там. В Куйбышеве мокрый снег, в Джусалах плотный туман. Нас выпускают только до Актюбинска. Генерал Цедрик приехал к на в санаторий в 7.30, все вместе хорошо и весело позавтракали (Яздовский и Цедрик на перебой смешили нас забавными анекдотами) и отправились на опротивившую всем Смышляевку. В полете, как всегда, погода была лучше прогнозов, обледенение было незначительным, а Актюбинск встретил нас голубым небом, по-весеннему ярким солнцем и ослепительно белым снегом.

В воздухе играли в шахматы на ”мусор”, желающих было пять человек, в первом круге я обыграл всех, но во втором проиграл Алексееву — семи партий подряд оказались большой нагрузкой, и мое внимание ослабло. На аэродроме Тюра-Там оказалось много народа, и 4-5 кинооператоров ждали нас и Королева с М.В.Келдышем.

Королев и Келдыш очень тепло встретились с космонавтами, но категорически отказались от участия в киносъемке. Думаю, что такое отношение к съемкам по меньшей мере неумно. Я дал задание операторам не жалеть пленки на космонавтов и наиболее полно заснять их быт, учебу и подготовку к старту и сам старт в космос. (Со мной три наших кинооператора — Кордюков, Павлов, Анисимов — они засняли космонавтов в полете и в Актюбинске).

18.03.61. 90 лет Парижской коммуны.

Тюра-Там. В 10.00 шестерка космонавтов встречалась с Королевым, Келдышем, Глушко и др. Королев каждому из космонавтов задал по 1 -2 технических вопроса. Ответы всех удовлетворили. Королеву особенно понравилась готовность каждого лететь ”хоть сегодня”. Уверенность каждого космонавта в себе, в технике и их всесторонняя подготовка к полету не требовали особых подтверждений.

Как уточнили в ходе беседы, всего стартовало уже шесть кораблей ”Восток”, из них четыре вышло на орбиту, два отлично спустились на землю, один хорошо сел при отказе третьей ступени (Тура), первый и третий могли бы сесть, если бы на борту был человек. Из шести стартов полностью неудачен был второй (падение на старте). Из этой небольшой статистики можно сделать вывод: отлично отработан старт, хороший выход на орбиту и удовлетворительный спуск. Королев убедился, что космонавты знают о пусках кораблей не только сообщения ТАСС, знают и имевшие место неприятности, их причины и меры, принятые для гарантии от повторения их. После 2-х часовой беседы все прошли в сборочный цех МИК'а и ознакомились с носителем и кораблем. Генерал Горегляд после осмотра всего комплекса ракеты, пожалуй, правильно выразил мнение ”Новичков”: ”Я видел все это в кино, но в жизни, в действительности все грандиозней, интересней и бесспорно сложнее новейшей авиационной техники”. Часа два под моим руководством, рассмотрели текст ”Инструкции космонавту”. Кроме космонавтов, присутствовали: Горегляд, Алексеев, Холодков, Яздовский, Галлай, Карпов и Азбиевич.

Космонавты сделали несколько существенных поправок:

1. Настояли на том, что даже в одновитковом полете необходимо ослабить ”притяг” и ”подтяг” парашютной системы. Высказались за то, чтобы перчатки одевать только за 15 мин. до старта, а не до закрытия люка № 1, как настаивал Алексеев.

2. Все согласились с тем, чтобы на борту был сокращенный текст инструкции (разделы: ручной спуск, полет на сутки, спуск естественным торможением).

3. Все высказались за то, чтобы связь вести по лорингам и одновременно жаловались, что они грубовато сделаны.

4. Все поддержали необходимость ведения бортжурнала и идею наибольшей занятости космонавта в полете.

5. Космонавты единодушно настаивают на предоставлении им возможности стопорить раскрытие запасного парашюта при отличной работе основного.

Я дал согласие поставить задачу отработки такого стопора для последующих полетов, а на первый полет запасной парашют будет открываться автоматически.

19.03.61. Тюра-Там. Воскресенье.

Пуск переносится на 24-25 из-за неисправности средств связи корабля и необходимости их доработки (гл.конструктор Гусев оказался не лучше Алексеева: обещал много и пока не дал ничего надежного и проверенного) .

Сегодня с 10.00 в монтажном корпусе разбирали с космонавтами возможности посадки на территории СССР на различных витках полета. Пришли к общему заключению, что самые лучшие условия посадки на первом, втором и шестнадцатом витке полета, можно садиться и на 4, 5, 6, 7 витке. На всех наиболее благоприятных витках для посадки наметили районы приземления и точки включения ТДУ (тормозной двигательной установки). Все лучшие витки, районы приземления и точки включения ТДУ нанесены на карту. Карту дадим космонавтам изучить, и она будет на борту корабля. В этой работе нам оказал очень большую помощь Феоктистов Константин Петрович.

Около часа Королев, я, Яздовский, Карпов и Азбиевич беседовали по перспективам дальнейших работ. Королев заинтересован в поддержке ВВС и уже несколько раз повторяет мысль, что все военные работы в космосе нужно объединить в ВВС. Он признал, что медленность освоения космической разведывательной аппаратуры и связи частично объясняется тем, что богатый опыт ВВС в этих вопросах до сих пор мало использовался. Он считает, что в вопросах космической разведки и связи ведущая роль должна принадлежать ВВС.

Королев уже сотый раз подтверждает свою уверенность (и настойчиво прививает ее всем) в успешном освоении человеком космического пространства: он верит, что до 1965 года человек посмотрит Луну своими глазами. В основном он прав, все зависит от степени внимания руководства страной к космосу и, в частности, от внимания к этим вопросам военного руководства. Пока этого внимания недостаточно, и я буду упорно добиваться резкого поворота в усилении влияния военных в освоении космоса и большей концентрации и целеустремленности усилий. Отработали с шестеркой план радиоразговоров космонавта с землей. С момента посадки в корабль (за два часа до старта) и до 710 секунд полета — выход корабля на орбиту — связь будет на УКВ, а после 710 сек., в основном, на KB и на УКВ только над территорией СССР. В случае отсутствия приема космонавт и земля не прекращают работу на передачу и ведут ее во все время полета. Все шесть единогласно высказались за то, что в случае отказа УКВ связи перед стартом и отличной работы всей другой аппаратуры полет не откладывать. Поразил нас сегодня Галлай М.А. (правильно М.Л. — Ред.). Военные и гражданские кинооператоры разработали с его ”помощью” план киносъемок и принесли мне на утверждение. В плане сплошной Галлай, он встречает, дает объяснения, учит, указывает и т.д. Я читал план в присутствии Галлая и вычеркнул из плана всех, кроме космонатов.

Вечером, как снег на голову, явилась Кутузова. Надоест тут она всем до предела. Я рад, что она внушает антипатию не только мне, но и всем, кто ее знает. Я уговорил ее разместиться на второй площадке (за 40 км от нас и космонавтов) и побольше уединяться и писать. Все это в надежде, что она будет меньше надоедать космонавтам и нам.

20.03.61. Тюра-Там. Ночь спал отлично. Встав, как обычно, в 6 час. 30 мин, я начал заниматься физзарядкой, но после нескольких приседаний почувствовал боль в правом боку ниже пояса. Прекратил физзарядку, решил побриться. Боль заметно усиливалась, лицо заметно побледнело, выступил пот, появились позывы на тошноту и стул (после подъема стул был нормальный, а вчера вечером я съел только два сырника и выпил стакан кофе). Все симптомы напоминали приступ, который был у меня в 1954 году. Тогда боли продолжались 12 часов, врачи настояли отвезти меня в госпиталь им. Мандрики с диагнозом заболевания почек. По приезде в госпиталь боли прекратились без вмешательства врачей. Целые сутки меня осматривали, щупали, допрашивали ”светила” различной величины, тщательно изучили все анализы, всего просветили рентгеном и... ничего не нашли, все было в норме, и с удовольствием я покинул госпиталь.

Сегодня, по-видимому, источник и причина боли та же, что и 7 лет назад. Меня осмотрели Яздовский, Карпов, Рудный и местный уролог, взяли анализ мочи и крови, поставили грелку и через два часа боли прекратились.

Сейчас 12 часов местного времени, все уехали на техническую позицию, космонавты будут тренироваться в одевании и регулировании скафандра, а я полулежу в кровати, меня одолевает бесконечный поток мыслей о космонавтах, о их семьях, о ходе подготовки полета, о самом полете, об организации поиска и, пожалуй, главное — о серьезных организационных недостатках в освоении космоса. Все время меня преследует мысль, что мы действуем медленно и растопыренными пальцами. По-видимому, я обязан буду обратиться по этому вопросу в ЦК партии (к Хрущеву). Мои обращения к Вершинину, Москаленко, Устинову, Рудневу, Келдышу и другим нельзя считать бесплодными, кое-какие поправки уже осуществляются (ТТЗ на новые корабли, организация командных пунктов, усиление роли ВВС в разработке разведывательной аппаратуры и др.), но этого совершенно недостаточно, чтобы не отстать в ближайшем будущем от Америки и все больше закреплять наше лидерство в освоении космоса. На каждый наш спутник США запускает 3-4 спутника, сейчас в космосе болтается более 15-ти американских спутников, их спутники в 4-5 и более раз легче наших. Они запустили 22 спутника ” Дискаверер” для отработки развед.аппаратуры, их спутник ЭХО-1, надувной шар из пластмассовой металлической оболочки диаметром 30 метров, является отличным экспериментом по усовершенствованию средств связи, их спутники других назначений заслуживают внимания. Американцы непрерывным потоком получают обширную информацию из космоса и настойчиво совершенствуют аппаратуру будущих космических кораблей. Полезно нам признать, что американцы, отставая от нас в весе спутников и в силе тяги наших двигателей, идут впереди по связи, телеметрии, электронике и другой космической аппаратуре.

Нельзя забывать, что мы потеряли связь с АМС, идущей на Венеру, через два миллиона километров полета, а американцы уже имели опыт связи на 37 миллионов километров.

Нам крайне необходимо объединить усилия многочисленных ведомств, КБ, заводов и научных организаций в едином государственном органе, поставить во главе организаций не случайных людей, работающих на космос по совместительству с большими земными делами (Устинов, Руднев и др.), а тех, кто знает космос, любит и верит в него, для кого освоение космоса стало целью всей жизни.

Хочется записать несколько слов об отважной шестерке. Впервые я с ними познакомился месяцев десять тому назад в кабинете Вершинина, когда Главком принимал всю группу космонавтов первый раз.

В ноябре прошлого года я фактически возглавил всю работу по освоению космоса, проводимую в ВВС. Мои встречи с космонавтами стали более частыми, я был председателем выпускной экзаменационной комиссии, я знал их подготовленность к полету, их анкетные данные и родословные, но я почти не замечал их различий между собой, все они были для меня космонавтами и только. Вот уже пятые сутки мы все время вместе. Я провожу с ними занятия, вместе занимаемся спортом, кушаем за одним столом, играем в шахматы, смотрим кино. Все они доверчиво и с уважением относятся ко мне, а я начинаю подмечать их сугубо индивидуальные черты. Вчера, например, когда мы все после ужина пошли в кино, Титов попросил разрешения не идти в кино, а почитать Пушкина, оказывается он увлекается поэзией и много читает. Попович, Николаев, Быковский и Нелюбов прилично играют в шахматы, иногда садятся и за преферанс. Юра Гагарин безразличен к картам и шахматам, но увлекается спортом, не пропустит без внимания остроумного анекдота или веселой шутки. Вчера в автобусе (мы каждый день ездим вместе в автобусе на тех.позицию, 40 км туда, 40 — обратно) всем было очень весело, Яздовский задал вопрос: ”Кому живется весело, вольготно в ВВС?” и ответил: ”Начальнику физической, начальнику химической, всем по политической, наместнику московскому — старику Красовскому и старшине полка”. Все долго и от души хохотали. Я не слышал раньше этого остроумного и меткого каламбура, его автор, по-видимому, служил в одном из полков ВВС МВО, когда маршал авиации Красовский командовал округом. Кто-то задал вопрос: ”А почему разогнали армянское радио?”. Последовал ответ: ”Не могли ответить на три следующих вопроса:

1. Почему баранов считают по головам, а ученых по членам?

2. Почему ”к вам” пишется отдельно, а ”квас” вместе?

3. Почему коровы переваривают сено на лепешки, а овцы на орешки?”.

После каждого вопроса раздавались такие раскаты хохота, что трещали стекла в автобусе, а все встречные машины останавливались и провожали нас удивленными взглядами своих пассажиров.

21.03.61. Спал хорошо, боли прекратились, чувствую себя нормально. Утро на редкость тихое, приятная весенняя погода, Сыр-Дарья понемногу освобождается ото льда, в камышах у противоположного берега слышны крики диких уток. После завтрака с космонавтами изучали организацию поиска на морях и океанах. Доложил капитан 1-го ранга Миловский Павел Данилович. Космонавты сообщением остались довольны. Они не знают серьезных недостатков в оснащении кораблей средствами поиска. Корабли не имеют, кроме 2-х, KB и УКВ пеленгаторов. Нам, к сожалению, очень хорошо известно, что при приводнении космический корабль быстро потонет, а средства обозначения (радиопередатчики) выйдут из строя из-за отсутствия герметичности и плавучести НАЗ'а. Надо признать, что спасение космонавта на воде совершенно не обеспечено, и над решением этой проблемы придется еще немало поработать. Будем надеяться, как это было в пяти случаях из семи (по-видимому, ошибка — Ред.), что корабль приземлиться на территории СССР. Вечером Гагарин, Титов и Нелюбов тренировались в одевании скафандра, посадке в кабину корабля (в цеху), проверке подключения скафандра и проверке средств связи. На тренировке было излишне много народу; кроме Келдыша, Королева, Алексеева, Бушуева, Воскресенского, Косберга, Ивановского, Гусева, Рязанцева присутствовало еще 40-50 человек военных и представителей промышленности. Присутствовали от ВВС: Каманин, Горегляд, Яздовский, Холодков, Смирнов, Килосанидзе, десяток врачей и шестерка космонавтов.

Тренировка была полезной, одевание скафандра занимает не более 20 минут, а посадка в кабину и проверка всего оборудования 15 минут.

22.03.61. С 10 до 12 часов гл.конструктор стартового оборудования Бармин Владимир Павлович провел занятия и очень подробно показал и рассказал о всем сложном хозяйстве старта. Весь комплекс старта очень обширен и сложен, зато подвеска ракеты осуществляется гениально просто и еще проще освобождение ракеты от опор, на которых она висит (стоит ракете подняться на 49 мм, как ее опоры откидываются под действием тяжести десятитонных противовесов).

В 12 часов был у Королева и Келдыша. Оба они объявили, что поддерживают мое предложение: объявить о полете космонавта немедленно, как только корабль выйдет на орбиту.

Вечером генерал Юрышев официально передал мне распоряжение Москвы (Москаленко, Фурцева) отправить Кутузову до пуска в Москву. Я был категорически против ее приезда на полигон, но я никогда не предполагал, что добившись под нажимом Фурцевой согласия двух маршалов (Москаленко, Вершинин), она потерпит такой сокрушающий удар. Этим провалом, по-видимому, она обязана КГБ (подполковник Титов и др.).

23.03.61. Инженер ЛИИ Даревский провел занятия по коррекции глобуса. Занятия были достаточно хорошо подготовлены и бесспорно были полезны космонавтам. В полезности занятий усомнился только Галлай. Я окончательно убедился, что это противная, завистливая и подхалимистая личность. Марк Лазаревич оправдывает не лучшие характеристики евреев. Галлаю не понравилось, что занятия поручили провести не ему, а Даревскому, он нашел какие-то погрешности в методике занятий, сбегал к Королеву, наговорил ему что-то и вытащил его на занятия.

Королев посидел минут десять, понял, что космонавты занимаются нужным делом и ушел.

Вечером получили неприятное сообщение из Москвы. Погиб слушатель-космонавт стлейтенант Бондаренко. Нелепая первая жертва среди космонавтов. Погиб он от пожара в барокамере на одиннадцатые сутки пятнадцатидневного эксперимента. Опыт проводился в Институте авиационной и космической медицины. Точно причины гибели неизвестны. Вероятнее всего, причина в плохой организации опыта и дежурства.

24.03.61. Тюра-Там. С 11.00 заседала государственная комиссия по пуску под председательством академика Келдыша. Первый доклад сделал гл.конструктор Алексеев, он доложил, что испытания по катапультированию (4-х) испытателей с самолета Ил-28 еще не проведены, не начаты морские испытания НАЗ'а. На проведение испытаний потребуется 7-10 дней. Проведено катапультирование из шара и имитация катапультирования на старте — результаты удовлетворительны. Полет и посадка корабля с манекеном дает право сказать, что скафандр, кресло, НАЗ и парашютная система отработаны, остаются небольшие доработки и оформление военной приемки. Алексееву записали о невыполнении в срок (до 20.3) решений ВПК и большой затяжки морских испытаний НАЗ'а.

Второй доклад сделал заместитель главного конструктора ОКБ-124 Николаев. Из всей системы жизнеобеспечения космонавта хуже всего дело с системой регенерации воздуха, после 10-дневных испытаний на дне корабля образовалась лужа соляного раствора (4 килограмма). Осушитель оказался мало эффективен. Пытаются решить задачу заменой хим. вещества на более активное, потребуется 14-15 дней. Плохо работает газоанализатор, дает завышенные показания по кислороду и углекислоте.

Решили, что пуск манекена проведем 25.3.61 г. в 8.54 московского времени. О плохой работе Воронина и Алексеева послали шифровку Устинову и Рудневу. В 13.00 ракету вывезли на старт. Космонавты присутствовали при вывозке и при установке на старте.

В 18.00 Гагарин и Титов надели скафандры и в специальном автобусе отправились на старт. На старте провели тренировку подъема на лифте к люку космического корабля. Космонавты чувствуют себя в скафандре уверенно и могут выполнить все свои обязанности в сроки, предусмотренные инструкцией.

25.03.61. Тюра-Там. В 6.30 местного времени Келдыш провел очень короткое заседание. Подготовка к пуску идет нормально, погода на месте старта и в районе посадки хорошая. Комиссия утвердила пуск, и члены комиссии подписали полетное задание.

Генерал Горегляд, Азбиевич, Карпов и пятерка космонавтов, за полтора часа до пуска, поехали на измерительный пункт (ИП). Около часа они будут знакомиться с оборудованием ИП, а и останутся там для наблюдения пуска.

Я, Яздовский и космонавт капитан Попович за 1 час 20 мин. до пуска прибыли на КП старта (в 10 метрах от ракеты). За 1 час 50 мин. до старта должен прибыть на старт космонавт и занять место в кабине космического корабля. При посадке в кабину его сопровождает врач и два специалиста по скафандру, все они одним рейсом лифта поднимутся на самую верхнюю площадку и остаются там до закрытия люка №1. Я устанавливаю связь с космонавтом по УКВ каналу и поддерживаю ее до конца участка выведения (с использованием Колпашево).

На корабле, стартующем сегодня, нет космонавта, но на нем тоже радиооборудование, которое будет при полете человека, и сегодня мы должны получить ”практику” разговора с космонавтом и убедиться в надежности средств связи. Все, что передает борт и земля, записывается на магнитофоны. До старта с КП я передал пять раз: ”Кедр”, я ”Заря”, проверяю связь 1, 2, 3, 4, 5. Как слышите, я ”Заря” прием.

Две аналогичные передачи провели Королев и Попович. Когда мы прибыли на старт, Сергей Павлович был уже там, все шло по расписанию. Я впервые наблюдал работу стартового расчета и технического руководителя пуском в самой непосредственной близости. Королев был спокоен, расчет действовал четко и слажено, все предвещало хороший пуск. Примерно за час до старта Королеву доложили, что один из датчиков контроля работы третьей ступени не работает. Он принял этот доклад и немедленно вызвал гл.конструктора Косберга, после короткого обмена мнениями было принято решение отключить датчик; для осуществления этой операции пришлось подняться двум специалистам, открыть люк третьей ступени, отсоединить четыре провода и закрыть люк. За 30 мин. все операции по ракете и кораблю закончены, отводятся фермы обслуживания и установщик, ракета открывается, теперь ее слегка прикрывают только пять откидных ферм, одна из них отводится за минуту до старта, а четыре, после того, как ракета поднимется на 49 мм.

За 10 мин до старта я перешел в бункер, Яздовский был уже там, он вел себя на старте неспокойно, по-видимому побаивается. Из бункера Королев, Кириллов и Воскресенский управляли пуском. Командовал собственно подполковник Кириллов, а роль Королева в данном случае сводилась к приему докладов о ходе полета, повлиять на полет уже нельзя, и все волнения после начала подъема ракеты ничем не оправданы. Людей и разговоров в бункере много лишних.

За две-три минуты до старта и минуты три после старта я принимал с борта запись с пленки (отсчет секунд и песню). Через 18 минут пришло сообщение о разделении корабля от носителя и начале работы ”сигнала” (”сигнал” работает только после выхода корабля на орбиту).

Посоветовавшись с Королевым и Келдышем, я принял решение всех космонавтов, всех офицеров ВВС (всего 34 человека) и имущество отправить тремя самолетами Ил-14 в Москву. На моем самолете были Гагарин, Нелюбов и Попович. (Кроме того: Карпов, Холодков, Смирнов, Алексеев, Рудный, Яздовский и один полковник из Гл.штаба ракетных войск). Перед взлетом Бушуев передал по телефону, что в районе спуска приняты сигналы П-37 и Р-126 — это означало — парашюты корабля раскрылись и приземление произошло. Неясно еще было, как и где точно произошло приземление, но ясно было, что в целом полет удачен, оставалось уточнить детали. Аэродром Кряж и Смышляевка в Куйбышеве размокли, погода к моменту нашего подлета была плохой. Снегопады с видимостью менее 1000 м. и боковой к полосе ветер порывами 17-20 м/сек. Принял решение идти в Москву. Все три с-ты благополучно ночью 25-26.3 произвели посадку. Дежурный по КП ВВС полковник Коломоец доложил: ”Все приземлилось отлично в районе Ижевска”.

26.03.61. Москва. Воскресенье. С Мусей и Оленькой был на даче. Хороший солнечный весенний день, снег почти сошел, температура днем +3, а ночью были заморозки. Запускал ”Волгу” и ”Победу”, аккумуляторы оставил на машинах.

27.03.61. Москва. Корабль приземлился в 45 км. юго-восточнее г.Воткинск. Манекен приземлился хорошо, животные чувствуют себя нормально. Собака ”Звездочка” перенесла полет хорошо и сегодня весь день будет ”выступать” перед фото, радио, теле-корреспондентами. Идут непрерывные звонки, все хотят побыстрее заснять и ”проинтервьюировать” знаменитую космонавтку”. Между прочим, ”Звездочкой” ее окрестил накануне вылета Юрий Гагарин, остальные космонавты его дружно поддержали, а я утвердил их предложение, и собака ”Удача” стала ”Звездочкой”. Теперь у нас уже четыре собаки совершили космический полет вокруг Земли.

Итак, в основном подготовка к космическому полету человека закончена. Есть большая уверенность (но не 100%), что одновитковый полет и приземление космонавта пройдут хорошо.

Между прочим, и сами космонавты после наблюдения старта пятого корабля и ознакомления с результатами посадки высказали мнения: ”Все готово, можно лететь”. Да, все готово для расчетного полета на один виток и с приземлением на нашу территорию.

Но мы еще не готовы полностью к аварийным случаям полета. Нет уверенности в аппаратуре обеспечения жизнедеятельности космонавта в случае спуска корабля за счет естественного торможения (2-10 суток). Последние испытания в тепловом макете корабля оказались неудовлетворительными, осушитель не поглощает всей влаги, выделяемой человеком.

Не проведены еще морские испытания НАЗ'а и не отработана методика приводнения космонавта. НАЗ пока не герметичен и плохо остойчив, содержимое НАЗ'а заливается водой, радиопередатчики прекращают работать и космонавт остается без средств обозначения. Сам корабль при приводнении должен быстро затонуть (открыты два люка) скафандр позволит (и лодка) космонавту держаться на воде более суток, но отыскать его в океане и даже на море будет крайне трудно из-за отсутствия средств обозначения местонахождения.

Сегодня началась энергичная, пока словесная, телефонная и заседательская подготовка к полету космонавта. Звонил Королев и Кобзарев. Завтра поедем смотреть аппаратуру Воронина (регенерация воздуха), а от него поедем к Дементьеву разбирать все вопросы обеспечения жизнедеятельности и спуска. В среду планируется встреча с Устиновым и Козловым.

Вечером в присутствии Агальцова, Ушакова и Кобликова доложил Главкому о подготовке и пуске 5-го космического корабля, о занятиях космонавтов на старте, о их настроениях и впечатлениях от пребывания на полигоне. Главком принял несколько важных решений:

1. Согласился с решением комиссии дать сообщение о полете космонавта немедленно после выхода на орбиту.

2. Разрешил значительно усилить средства поиска и оснащения самолетов и вертолетов всем необходимым для эвакуации космонавта в любых условиях приземления или приводнения. Разрешил вызвать и проинструктировать командующих ВВС СКВО, ПриВО, УрВО и СибВО по организации поиска.

3. Подписал письмо тов. Москаленко с просьбой разрешить киносъемку космонавтов на полигоне.

4. Дал указание организовать экзамены одиннадцати слушателей-космонавтов и по результатам экзаменов присвоить им звание космонавта.

28.03.61. 1961 г. С 9.00 до 11.30 были в ОКБ-124 (гл.конструктор Воронин). Осмотрели завод (бывший ”Дукс”). Директором завода работает И.И.Румянцев (бывший секретарь московского обкома КПСС). Заместителем Воронина работает мой земляк В.Горин. Вместе с Гориным мы работали в Меленковской комсомольской организации и последний раз виделись лет 10 назад, когда он работал начальником главка в Министерстве авиационной промышленности. ОКБ и завод производят аппаратуру для обеспечения высотных полетов и аппаратуру обеспечения жизнедеятельности космонавта в полете. На заводе лежит печать роста пристройками и настройками, он резко отличается в худшую сторону от других авиазаводов (новых). Площадь и персонал завода в основном обеспечивают решение стоящих перед ОКБ-124 задач, но для обеспечения космических полетов завод необходимо реконструировать и расширить. Совещание проводил А.А.Кобзарев, присутствовали: Королев, Келдыш, Бабийчук, Холодков, Яздовский, Генин, Смирнов, Воронин, Николаев, Румянцев, Горин и др. Обсуждался главный вопрос, как быть с осушителем в системе регенерации воздуха в кабине космического корабля. Осушитель, прошедший 10-дневные испытания в тепловом макете корабля, дал четыре литра раствора хлористого лития. Врачи утверждают, что частицы этого раствора, попадая вместе с воздухом в дыхательные органы, могут отравить космонавта, а Воронин и его замы утверждают, что можно съесть 4 кг. хлористого лития и не отравиться. (Завтра сам проконсультируюсь у химиков). Воронин высказался за то, чтобы в качестве поглощающей влагу массы использовался уголь, растворенный в хлористом литии. Этот состав трое суток испытывался в институте космической медицины при повышенных температурах и дал удовлетворительный результат (выделения раствора не было). В результате очень жарких дебатов, решили провести вновь пятидневные испытания с повышенным температурным режимом с тем же наполнением осушителя (несколько изменив пропорции составляющих компонентов), одновременно провести лабораторные испытания с древесным углем, насыщенным хлористым литием.

В 12.00 все поехали к председателю ГКАТ П.В.Дементьеву, где, кроме перечисленных лиц, присутствовал Руднев К.Н., Н.С.Строев и др.

На совещании у Дементьева решили:

1. Провести 2-4 катапультирования в ЛИИ с самолета Ил-28.

2. Провести морские испытания в Феодосии НАЗ'а и подвесной парашютной системы.

3. Утвердили решение о пятидневных испытаниях с осушителем.

4. Согласились с предложением Королева — отключить газоанализатор (он дает завышенные показания по СО₂) от приборной доски, оставить его на борту и контролировать его работу по телевидению.

Дементьев, Руднев и Королев дали нам почувствовать, что они очень недовольны письмом Вершинина к Устинову (пока я был в Тюра-Таме, Бабийчук подготовил, а Главком подписал письмо, в котором изложил недостатки системы регенерации воздуха и плохой работы газоанализатора).

Пришлось выступить и защищать ”честь” мундира ВВС, хотя я лично не писал бы такого письма. Дело в том, что над системой регенерации воздуха совместно работают больше полгода ОКБ-124 и институт космической медицины. Как я установил, есть серьезная доля вины и института в провале системы регенерации воздуха. В этом в первую очередь повинны Яздовский,

Генин, Серянин (правильно: Серяпин — Ред.), Дзедзичек и др. Виноват и я, я безраздельно верил Яздов-скому, а ознакомление с материалами испытаний показывает его ”прохладное” отношение к столь важному вопросу.

Два дня тому назад генерал-лейтенант Клоков, не согласовав со мной, передал слушателям-космонавтам ”решение” Главкома о переводе их в космонавты без выпускных экзаменов. Сегодня я доложил Главкому, что такое решение неправильно. Вершинин согласился, что экзамены нужны, подписал приказ о назначении экзаменационной комиссии и сказал: ”Клоков меня неправильно понял и все перепутал”.

Генералу Клокову придется отрекаться от своих необдуманных и излишне поспешных обещаний.

29.03.61. Москва.

С 16.00 до 18.00 заседала государственная комиссия у Руднева по итогам пуска пятого космического корабля и готовности к полету космонавта. От ВВС присутствовали: я, Кутасин, Яздовский, Холодков, Смирнов.

Доклад делал Королев, он коротко доложил об итогах пуска семи кораблей ”Восток” (15.5; 28.7; 19.8; 1.12; 22.12.60; 9.3; 25.3.61г.), особенно остановился на двух последних удачных пусках и сделал вывод, что ракета-носитель и корабль ”Восток-3К” готовы к полету человека. После выступлений, Руднев персонально опросил всех, ”Кто за полет человека в космическом корабле?” Все были ”за”. В 18.30 у Устинова собрались: Руднев, Королев, Келдыш, Калмыков, Ивашутин, Пашков, Воронин, Алексеев, Гусев и др. От ВВС был я и Яздовский. Доклад такой же, как и у Руднева, сделал Королев. Он продемонстрировал два альбома фотоснимков со спутников — это первые снимки, полученные 9 и 25 марта при пролете корабля через Африку и Турцию. На одном из снимков, произведенных 25.3. отчетливо виден турецкий город Искандерца и бетонная полоса аэродрома. Есть несколько оригинальных снимков ”летающих тарелок”. По форме это не тарелки, а рюмки или вазы, поставленные одна на другую. Очертания этих красивых и несколько фантастических фигур очень четки, я бы сказал, даже резкие, не верится, что это фокусы оптики и атмосферы, ”тарелочки” воспринимаются как реальные объекты, так и хочется дотронуться до них рукой.

После Королева выступали: Воронин, Алексеев, Гусев, Келдыш, Ивашутин, Руднев, я выступал три раза. Все выступавшие подтвердили полную готовность носителя, корабля ”Восток-3А”, космонавтов, всего оборудования, средств связи и поиска к полету космического корабля с человеком на борту.

В результате обсуждения был отредактирован доклад в ЦК КПСС о готовности произвести первый в мире полет человека в космос в период между 10-20 апреля 1961 г.

Доклад подписали: Устинов, Руднев, Калмыков, Дементьев, Бутома, Келдыш, Москаленко, Каманин, Ивашутин, Королев.

К докладу приложили три варианта сообщения ТАСС:

1. Немедленно после выхода корабля на орбиту объявить на весь мир, что гражданин СССР.... в космическом корабле ”Восток” поднялся в космос и совершает полет по орбите. С космонавтом поддерживается двухсторонняя радиосвязь. Космонавт чувствует себя хорошо.

2. После приземления корабля сообщить о месте, времени и результатах посадки. Сообщить о самочувствии космонавта.

3. В случае аварийной посадки космонавта в океане или на иностранной территории, объявить об этом и просить оказать космонавту помощь.

Решено, что корабль ”Восток” не будет иметь оборудование для подрыва. Против этого возражал один Ивашутин. Поручили ему и Королеву еще раз просмотреть все оборудование и пленки корабля и решить, что можно сделать, чтобы секретные данные не попали в чужие руки, в случае аварийной посадки на иностранной территории. Сегодня проведены два катапультирования испытателей в ЛИИ с самолета Ил-28. Катапультирования прошли нормально, условия катапультирования соответствуют условиям катапультирования с корабля ”Восток”.

30.03.61. Был у Устинова, окончательно отредактировали доклад в ЦК КПСС и подписали его. Сегодня по приказанию Главкома собирали и инструктировали командующих ВВС СКВО, ПриВО, УрВО, СибВО (генерал-майор Еремин, генерал-майор Цедрик, генерал-лейтенант Слабожан, генерал-лейтенант Никишин). Основной доклад сделал генерал-лейтенант Кутасин — об организации и средствах поиска приземлившегося корабля и космонавта. Особое внимание обращалось на всемерное дублирование средств поиска и соответствие их условиям климата, времени года, погоде и конкретной обстановке в районе посадки корабля. В данное время средствами поиска оборудованы 20 Ил-14, 3 Ан-12, 10 Ми-4, 3 Ми-6 и 2 Ту-95. (Перечисленные самолеты и вертолеты имеют УКВ пеленгаторы для пеленгации корабля и космонавта на земле). Дополнительно два Ил-14 оборудованы KB пеленгаторами, и они будут базироваться: один в Куйбышеве, а другой в Свердловске. Я ознакомил командующих с имеющимся опытом поиска, с особенностями и трудностями поиска в случае посадки корабля за пределами расчетного района. Обратил их внимание на необходимость широкого привлечения местных средств (самолеты и аэродромы ГВФ, ПВО и др., средства связи всех ведомств, дежурные наблюдатели, дежурные автомашины, катера, вертолеты и др.).

Командующие высказали пожелание создавать штатные подразделения поиска и всю работу по пуску и поиску объединить в ВВС одним командованием.

31.03.61. Главком третий день занят встречей, приемом и проводами наших союзников по Варшавскому договору. Сегодня в 9.00 он опять уехал по этим делам. До отъезда я успел доложить ему письмо Министру о готовности полета космического корабля с человеком на борту в период 10-20 апреля и письмо начальнику Генерального штаба Захарову о передаче всех космических фотодел в ведение ВВС.

Вершинин с удовольствием просмотрел альбом фотоснимков, произведенных 25 марта с космического корабля ”Восток-3А”. Снимки подтверждают изумительную точность выдерживания орбиты, четыре снимка почти полностью совпадают со снимками, произведенными 9 марта. Главком с удовольствием рассматривал снимки ”летающих тарелок” и забрал их с собой, чтобы показать маршалам Гречко и Малиновскому.

Звонил Королев С.П. и передал, что Воронин решительно перестраивается на заполнение осушителя углем. С.П. высказал сомнение, нужно ли сейчас менять уже всеми принятое решение. Я подтвердил ему нашу точку зрения: ”В первый полет космонавта осушитель зарядить древесной ватой, пропитанной хлористым литием, а над углем производить опыты и готовить осушитель с новым заполнителем к более длительным космическим полетам. С.П. сказал, что в понедельник 3.4.61 г. будет заседание Президиума ЦК КПСС. Первым вопросом будет наш доклад о полете человека в космос, возможно, пригласят представителей ВВС и космонавтов.

1.04.61. Вчера сообщили две неприятности. Морские испытания НАЗ'а и парашютной системы в Феодосии начались неудачно. НАЗ на воде не имеет остойчивости, антенно-фидерные устройства продолжает заливать вода и передачи нет. (Хотя Алексеев уже не менее десяти раз на самых высоких совещаниях заверял, что НАЗ герметичен и устойчив).

Вторая неприятность еще больше. По всем согласованным решениям институт космической медицины 30.3 должен был начать испытания осушителя Воронина с несколько измененным составом осушающего вещества, но, как всегда, Воронин к концу 31.3 не поставил институту всего необходимого для организации испытаний и, больше того, вечером 31.3 Воронин сообщил по результатам 4-х дневных форсированных испытаний в ОКБ-124, что старый осушитель не годится (он на 4-е сутки стал выделять раствор хлористого лития) и начинать с ним многодневные испытания в тепловом макете корабля бессмысленно.

Вчера в 21 час мне на квартиру позвонил полковник Гении (зам. Яздовского) и добивался, чтобы я единолично, вопреки решениям трех авторитетных комиссий (у Руднева, Дементьева и Устинова), разрешил заполнять осушитель углем и начать с ним испытания. Я сказал Генину, что такие вопросы по телефонному звонку не решаются, что этот вопрос компетентно может решить только гл.конструктор Воронин. Наша задача испытать и дать заключение по осушителю, созданному Ворониным, а не самим создавать новый осушитель — для решения этой проблемы у нас нет ОКБ и специалистов. Этот разговор испортил мне всю ночь, я десятки раз восстанавливал в голове всю историю наших взаимоотношений с ”фирмой” Воронина и пришел к твердому убеждению, что Воронин, как организатор наших работ, очень слаб. Нужны очень серьезные мероприятия, чтобы решить проблему регенерации и осушения воздуха в кабине космического корабля при полетах на десять и более суток. Первый космический полет рассчитан на 1 час 30 мин., осушитель, прошедший испытания, надежно обеспечит космонавта на 6-7 суток, а с некоторыми сомнениями и до 10 суток. Полет будем проводить с данным осушителем, одновременно настойчиво будем его совершенствовать. Вчера провели заседание парткома ВВС. Как член бюро парткома, из-за командировок и большой перегрузки по службе, я еще мало проявил себя. При первой возможности необходимо будет побывать на собраниях ряда парторганизаций.

2.04.61. Воскресенье.

В ночь выпал снег и ровным слоем в 10-12 сантиметров покрыл землю. Я, Муся, Оленька и бабушка ночевали на даче. Утро было настоящим зимним, очень сильный ветер, температура —3°, но часам к 11 разорвало и разогнало все облака и до вечера был ослепительно яркий день (свежий снег и почти синее небо). Часов до 2-х подрезал яблони и гулял с Олей.

далее